Остров мечты - Страница 46

...В кабинете Перова, вспоминала я прошедшую среду, мы посмотрели график передвижения автомашины, потом распечатку телефонных звонков и поняли, что Алику два раза звонила Марина Соловьева. Натке стало плохо, я пошла за ней в туалет, потом вернулась сюда за сумочкой и спросила Перова, что значит «режим 30—60—120».

ВОТ ОНО!

В тот момент, когда я осознала, что нашла то, что меня беспокоило, в кабинет вошел Перов. Я повторила:

– Что значит «режим 30—60—120»?

– При отключении от постоянного питания датчик сигнализации переходит на автономное и ради экономии передает сигнал не постоянно, а выходит в эфир первые три часа через тридцать минут, потом через шестьдесят, а затем через сто двадцать, – слово в слово повторил Владимир Сергеевич фразу, звучавшую здесь в четверг. Тогда я выслушала ее и просто приняла к сведению.

И каждый раз, когда я видела мужчину, копошащегося в своем авто, подсознательно вспоминала нестыковку, но, занятая другими версиями, не обращала на нее внимания. И только когда поняла, что шла по неверному пути, осознала, насколько важную деталь не заметила.

И секретарша, и Перов продолжали недоуменно смотреть на меня.

– А зачем нужно отключать датчик от постоянного питания? – задала я главный вопрос заму Алика.

Искра понимания промелькнула у него в глазах. Затем он повернулся и пошел в операторскую. Я последовала за ним.

В операторской ситуация начала повторяться. Услышав вопрос, поступает ли сигнал от машины Мыльникова, оператор вновь подъехал на кресле к крайнему компьютеру, вывел на монитор график поступления сигналов и доложил:

– Сигнал поступает с девятнадцати пятидесяти шести среды из одного и того же места. Сейчас в режиме сто двадцать.

Мы с Перовым посмотрели друг на друга и в один голос произнесли:

– Нужно ехать в Воленск.

Я рассказала о «разутой» машине и объяснила, что мне бы хотелось поехать на место происшествия на собственном транспорте. И еще раз убедилась в том, что Перов – человек действия.

Он позвонил Диме и выяснил, что ремонтники уже прибыли и занялись «переобуванием» моей машины. Потом он узнал у секретарши, что техник, устанавливающий аппаратуру спутникового наблюдения на автомашины, сегодня выходной, созвонился с ним и попросил срочно выйти на работу – нужно съездить ненадолго в Воленск. Послал за ним машину. И в завершение определил, что в ближайший час мы будем только ждать, значит, чтобы в Воленске мы могли плодотворно работать, ни на что не отвлекаясь, нам необходимо пообедать, а здесь рядом, в полуподвальчике, есть кафешка, где прилично готовят.

Мы пришли в то самое кафе, с которого начался мой сегодняшний рабочий день, и, пока ожидали заказ, попробовали еще раз проиграть ситуацию.

Алик исчез в среду вечером. Сначала отключился его телефон, потом машина прибыла на Молодежную в тот район, где живет Марина Соловьева, и через двадцать семь минут зачем-то система спутниковой сигнализации была отключена от постоянного питания.

– Если мы узнаем, зачем сигнал был отключен, мы найдем Алика, – заявил Владимир Сергеевич.

– Может быть, может быть. – Я опять пыталась вслушаться в свой внутренний голос. Но он, гад такой, молчал. Осталось только заняться обедом и ожиданием известий от Димы, который отзвонился минут через сорок. Перов как раз успел после обеда познакомить меня с Семеном Васильевичем Вязиным – серьезным мужчиной средних лет, которому предстояло отправиться со мной в Воленск.

Мы договорились, что Дима подгонит мою машину на площадь Строителей, так мы сэкономим с полчаса, загрузили в автомобиль Перова необходимую Семену Васильевичу аппаратуру и направились к выезду из города.

Когда мы подъехали к памятнику военному строителю, в чью честь была названа площадь, Дима уже ждал нас. По дороге я всячески отговаривала Перова ехать с нами в Воленск, убеждая, что достаточно работы в фирме, ведь у него-то заместителя нет. Но Владимир Сергеевич согласился остаться, только когда я подробно объяснила, почему он больше пользы принесет в Тарасове. Да и Кошелева бросать не хотелось, я ведь обещала забрать его из института после лекций. Вроде бы конфликт с Доктором и Воркутинцем погашен, но проверить стоит. Перов пообещал позаботиться об Антоне, проследить, как он доберется до дома, и понаблюдать, не «пасет» ли его кто-нибудь, словом, обеспечить его безопасность. Сама-то я была уверена, что эпизод с шантажом завершен. Но пусть Перов думает, что играет важную роль в расследовании, мне не жалко, лишь бы не мешал.

Перегрузив аппаратуру в мою машину, мы распрощались с мужчинами и рванули в Воленск. Рванули в полном смысле этого слова – мне было жалко потерянного времени, немного стыдно вспоминать, как я убеждала Натку, что причину исчезновения Алика нужно искать в Тарасове. Ну что мне стоило съездить в Воленск и разобраться на месте?! Хотя после драки кулаками не машут. Меня извиняет то, что первые версии, над которыми я работала, казались такими достоверными.

* * *

Дороги у нас в губернии оставляют желать лучшего, но на Воленск трасса была терпимой. По дороге я созвонилась с Наткой и сказала, что еду к ней, и поинтересовалась, нет ли рядом с ней Юли. Конечно же, та была рядом, и я попросила Наткину подругу, чтобы к моему приезду в Воленск они ждали меня возле дома Марины Соловьевой вместе с той дамой, у которой были ключи от него.

На въезде в город Семен Васильевич включил аппаратуру и подтвердил, что сигнал машины Алика фиксируется в том же месте, что и в среду.

На Молодежной, 50 нас уже ждали Натка, Юля и приятная шатенка лет тридцати пяти, Ирина Тимофеевна Фадеева. Она открыла ворота особняка. Во дворе стоял джип, очень похожий на машину Алика, но с другими номерами. Ирина Тимофеевна сказала, что это машина Марины Соловьевой. Недавно она купила «Тойоту», которую поставила в гараж, а джип пока ночует во дворе.